"Вокруг темнота, только впереди полукругом освещена какая-то сцена. Фокус зрения медленно приближается, даже скорее подплывает к кусочку света. И вот взгляд выхватывает две фигуры в нем. Они стоят друг напротив друга, смотря друг другу в глаза, пытаясь заглянуть в душу, желая разглядеть что-то в своем оппоненте. Их лиц не видно, но слышны все их чувства, их мысли и желания, каждый вдох ощущается как свой собственный. Это странно, но так завораживает.
Это не он... Это не я... я другой....
Слыша эти мысли, вселяешься в его тело, становишься им. И вот это уже ты стоишь перед тем вторым и смотришь. Что ты там ищешь? Ты не знаешь, просто на автомате повторяешь действия того, что был до тебя. На твоих губах появляется ухмылка. Эти губы, они выражают Его чувства. Теперь ты чувствуешь, что в руке зажато что-то гладкое, холодное, металлическое. Это приятно. Приятна и та тяжесть, что придает этот предмет. Это ощущение... Это привычка, привычка держать этот предмет всегда рядом с собой, всегда в руке... Как пистолет, - проскальзывает ленивая мысль. Она становится катализатором "пробуждения". Голова резко поворачивается в сторону, а рука поднимается на уровень видимости. В твоей руке и, правда, пистолет. Почему? Эта мысль более отчетлива. Несмотря на то, что тело помнит. Это, сознание не понимает, что происходит. И ты снова отрываешься от тела. Ты снова выступаешь зрителем. Теперь тот, в котором ты был, наводит пистолет на другого. В нем нет ни страха, ни желания, ни радости, ничего. Только долг, обязанность сделать это. Он как марионетка, послушно идущая за кукольником. Последний взгляд в чужие глаза. Спуск курка. Беззвучный выстрел, который, тем не менее, оглушает. Нужно зажать уши, - мелькает мысль, но так же бесследно пропадает. И тут вливается поминание, что перед Ним стоит Он же. Его отражение. Нет не так. Перед ним Зеркало.
За секунду до соприкосновения пули с поверхностью зеркала ты снова перемещаешься. И вот теперь ты - это отражение. И это больно. это разрывает душу на части. не выдерживая ты кидаешься вперед, пытаешься барабанить по стеклу. сейчас время как будто замерло для тебя и ты пытаешься остановить не только его, но и то, что скоро произойдет. Ты что-то кричишь, плачешь, сбиваешь кулаки в кровь, но Он не слышит тебя. Это страшно. Ты надрываешься еще громче, но ничего. как будто ты в звукоизолированной комнате и не можешь открыть дверь, а Он не хочет тебя слышать. Миг, пуля разбивает стекло и врезается в тело. Когда ты успел вылететь из него, ты не осознаешь, но душу так и продолжает разъедать тот страх, та безысходность, та боль. Тело падает, а Он смеется, стоя перед трупом. И тут тебя резко вырывает из сна...."
Рывок и Церри сидит на кровати и часто ловит воздух ртом. Что это было! - проскальзывает первая мысль в сонном мозгу, Сон? Всего лишь сон... Но так реально...
Ухмыляясь, Цер, наконец, замечает виновницу своего пробуждения. Рядом с ним сидит маленькая черная кошка и хитро смотрит на человека. Парень улыбается кошке.
- Ну что, милая, пошли я тебя покормлю, - встает с кровати, одевая тапочки. Позевывая направляется на кухню, к холодильнику с кошачьим кормом, - Где на этот раз была? Опять котов строила? Или на этот раз у вас была охота? - продолжает вести односторонний разговор с кошкой. Кошки он не давал имени, считая, что у нее оно и так есть, а раз ему оно не было сообщено, значит - не достоин. Поэтому все обращения к ней были нейтральны. Иногда, конечно, в порыве злости Церри мог назвать ее грязным комком шерсти, но не больше. Все таки дама.
накормив кошку, Церри приготовил себе горячий шоколад и сел на подоконник, наблюдая из окна за городом. Задумавшись, он не услышал, как из его рта невольно вырвались слова.
- Где же ты...